Операция против бандгруппы Мулло Усмана в к. Хан-Чарбаг восточнее Андхоя в октябре 1985 г.

Из сборника: «ВРЕМЯ ВЫБРАЛО НАС...». Сборник примеров героических поступков воинов-интернационалистов. Под общей ред. подполковника В. Кудрявцева. Автор-составитель капитан С. Сметанников, г. Душанбе 1988 г., 50 с.:

4 октября 1985 года, большая группа бандитов, окруженная советскими и афганскими воинами в к. Чарбаг, чуть только на землю опустилась темнота, пошла на прорыв.

Острие своего удара душманы направили туда, где, перекрывая глубокий арык, занимало позиция отделение младшего сержанта Юрия Тюнькова  (войсковая часть 2042).

Бой еще только начинался, когда ударившая в башню бронетранспортера граната заклинила установку пулеметов. Экипаж боевой машины занял оборону вместе с десантом. "Не дать бандитам пройти" - так поставил задачу перед подчиненными Ю. Тюньков.

Выполнить ее было не просто: чувствуя свое численное превосходство, прикрываясь за частыми изгибами глубокого арыка, душманы шли напролом, с отчаянием и злобой ударяя по позициям мотострелков из всех видов стрелкового оружия.

...Пять часов длился тот ночной бой. Шесть раз подходили бандиты к окопам на расстояние, когда выручить могла только граната.

Когда подошла помощь, бой уже кончился. 35 бандитов нашли убитыми у позиции отделения сержанта Ю. Тюнькова, 23 из них погибли от смертельных осколочных ранений.

Из записной книжки Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1-й погз 1-й ММГ 47-го пого:

 «В октябре 1985 года поехали на операцию в сторону Андхоя. Мы блокировали кишлак с восточной стороны. Там немного погуляли по кишлаку, да и вообще по местности. Наш БТР № 753, который уже сделали, стоял где-то в двухстах метрах от кишлака возле глубокого арыка по которому мог пройти человек незамеченный. В один из дней по этому арыку трое наших пацанов пошло в кишлак за провизией. Я остался возле БТРа их ждать. Через некоторое время к нам поехала машина с ПФСом, нужно было пойти в кишлак и предупредить ребят, чтобы не высовывались. Я взял автомат с одним магазином и пошел по арыку в Андхой. Я орал, орал в кишлаке, но никто из ребят не отзывался. Перед входом в одно жилище я увидел кувшин, я по нему немного пострелял и ушел обратно к нашему БТРу. Через некоторое время к нам пришли парни, которые уходили, они «нашли» продовольствие. Курей, муку, конфеты, рис с изюмом принесли. Они все были перепуганные, как потом они рассказали, что кто-то по ним стрелял. Оказалось, что это я стрелял по кувшину, а хлопцы были внизу, и пули свистели у них над головами. Они и подумали, что это «духи» появились. Томченко говорит, что палец окунул в какое-то варенье, подымает руку ко рту, а тут пули свистят возле лица, на землю падает, гранату вытаскивает и думает все, обложили «духи». В общем, все обошлось хорошо. Банда ушла обратно, а по дороге из Мазари-Шарифа пошла правительственная колона на Меймене. Мы остались на блоке, чтобы никто в кишлак не вошел. Как-то вечером, когда мы ужинали, то услышали топот многих ног, мы все подскакивали, я схватил СПШ и начал стрелять в сторону Андхоя. Оттуда в нашу сторону неслось где-то около 20 лошадей, мы открыли по ним огонь. Они завернули обратно в кишлак. Потом сопровождали колону до Меймене…

Из воспоминаний Суровцева Михаила, в 1985-86 гг. сержанта, командира расчета 3-й ПЗ ММГ-2 «Шибирган»:

В октябре наша ММГ участвовала в очередной операции по блокированию бандгруппы Мулло Усмана в к. Хан-Чарбаг восточнее Андхоя. На разных картах этот кишлак по-разному назван: Чарбаг, Ханличарбаг. Мы его называли Ханчарбаг.

…Очередной раз блокировали Ханчар-Баг в середине осени, но Мулло Усман опять сумел прорваться. На этот раз, спалив БТР 3-ей ММГ (если память не изменяет, это была уже 3-я операция в этом кишлаке в 85-ом году и все без особых результатов…). По-моему в тот раз в операции участвовали только мангруппы нашего Керкинского отряда.

В экипаже подбитого Мардианского «броника» пулеметчиком был Серега Клопов из Ивановской области – наш с Олегом Арчаковым подчиненный, почти что земляк и друг еще по Керкинской «учебке». Впоследствии на январской операции в Акче мы с ним встретились, и Серега рассказал, как было дело (об этот ниже). Тогда же после ночного боя известно было только одно – экипаж сумел убежать, одного ранило, все оружие кроме водительского автомата утеряно. Последнее привело в ярость Союзное начальство. Один из «кабинетных стратегов» изрек, что «пограничники бросали оружие только в 41-ом и 85-ом», по-крайней мере такой слух гулял между бойцами. Еще говорили, что экипаж в Союзе ждал трибунал. Утром на блок вместо подбитого «броника» срочно бросили два наших экипажа с Андхоя во главе с замбоем капитаном Расюком. На месте ночного боя попалось несколько неразорвавшихся гранат, видимо, парни откидывались ими как камнями. Оружие не нашли, «духи» успели снять даже КПВТ.

Как раз во время этой операции началась плановая замена оружия и формы. Всем выдали новенькие АКС-74 с пластиковым цевьем и складывающимся металлическим прикладом, а вскоре после операции новую форму-«эксперементалку». Днем наш экипаж, возглавляемый замполитом, только что вернувшимся из отпуска, срочно отправили сменить экипажи на блоке для перевооружения. Проезжая КП, мы увидели парней с подбитого «броника». Их готовили к отправке в Союз на разборки. Никого к ним не подпускали, как к арестантам. По их виду было понятно, что парни еще не отошли от шока. С них сняли даже ремни, а может они их на бегу побросали. Сгоревшую коробочку отбуксировали к нам в Андхойскую крепость, где БТР так и стоял возле бани печальным памятником бесплодных попыток взятия Ханчар-Бага. Его броня была в нескольких местах пробита, в т.ч. пулями калибра 7,62 мм. Мы сменили экипаж замбоя на блоке. Похвастались новым оружием. Осмотрели место ночного побоища. Замполит в своем репертуаре раскритиковал позицию, выбранную предшественниками. Он как обычно не мог обойтись без спектакля. Соскочив с брони и приставив ко лбу руку козырьком, он обводил взглядом горизонт. Ну прямо - Илья Муромец с картинны Васнецова «Три богатыря». После такой «рекогносцировки» нам было приказано заново отрыть окопы и капонир под БТР. Командование, перестраховавшись, усилило экипаж противотанковым расчетом. Замполит приказал вырыть позицию под СаПоГ метрах в 30-ти от БТРа, а между позициями еще один окоп для ночного бдения. «Стратег» не учел одного – прямо перед линией обороны, буквально в нескольких шагах начинались густые заросли тростника, тянувшиеся до самого кишлака. Он хотя и был невысоким и днем не вызывал опасений, но с наступлением сумерек казался сплошной стеной. Стало понятно, как «духам» удалось незамеченными подойти вплотную к позиции наших предшественников из Мардиана. Гарантии, что прошлой ночью прорвалась вся банда, не было, кишлак так и не удалось прочесать. Поэтому стало не до шуток. К тому же, замполит решил рассредоточить нас по одному на трех позициях. Расстояние между окопами оказалось большим, чем до края тростниковых зарослей. Всю ночь, по одному на позиции, мы не смыкали глаз, ловили каждый шорох, но, слава богу, для нас все обошлось благополучно...

…позже когда были в Мардиане, встретился с Арчаковым и Клоповым. Тогда Серега и рассказал подробнее, как было дело под Ханчар-Багом. Их командиром был один из братьев-близнецов Скрябиных (второй служил в нашей ММГ с самого ее основания, был тогда НЗ 2-й ПЗ). Оба брата были мастерами спорта по самбо, старыми вояками и абсолютными «пофигистами». На операцию в Ханчар-Баг офицер поехал без автомата. В экипаже вместе с ним было пятеро человек. Вставали на блок уже в сумерках. Молодого бойца посадили печь блинчики на ужин, а остальные пошли расставлять растяжки. Уже подходили обратно к позиции, как вдруг сработала «сигналка», и тут же со всех сторон стали выскакивать «духи». Парни подхватили молодого и все вместе побежали вдоль блока. Басмачи лупили вдогонку, ранили в руку водителя. Серега Клопов бежал с ПК, несколько раз падал, над головой свистели очереди, чтобы не отстать от своих пришлось бросить пулемет. До ближайшей коробочки добрались лишь с одним автоматом у раненного водителя. Басмачи прорывались и через соседнюю позицию экипажа из Шоры, но те смогли отбиться. На выручку выдвинулась Шибирганская БМП, пришлось расстреливать горящий БТР из пушки, но басмачи уже успели снять пулеметы и вытащить БК. Парней в Союзе допрашивало начальство с большими звездами. Грозились отдать весь экипаж под трибунал из-за того, что бросили оружие. Однако нашелся среди них один офицер, прошедший Афган. Он спросил, как бы поступили они сами, оказавшись в подобной ситуации… и хорошо еще, что все остались живы и никого не бросили. Под арест никого не отдали, но экипаж расформировали. Клопов из пулеметчиков, переквалифицировался в минометчики…, таскать плиту от миномета в нештатном ДШа.

Этот БТР-60 ст. л-та Скрябина В.И. был подбит под Ханчар-Багом в октябре 1985 г.:

 

Из воспоминаний Сытника Юрия Михайловича:

«Моя служба проходила с 1983 по 1985 гг... Много можно рассказать о своей службе в мотоманевреной группе (ММГ-3), куда я попал после учебы в городе Керки. Основная задача нашей группы, в которой было около 200 военнослужащих, это охрана газопровода. Я бы хотел рассказать один эпизод со службы. Нашей группе была поставлена боевая задача, согласно которому мы должны незаметно двигаться в полночь в сторону города Андхой и проследить за тем, чтобы прошла колонна с несколькими десятками грузовых афганских автомобилей, которые должны были доставить продукты питания, топливо, учебники для школ, одежду и т.д. По данным нашей разведки по этому маршруту в нескольких кишлаках были сосредоточены бандитские группировки, которые не давали пройти колонне с грузом через так называемую «зеленку» (это зеленая зона в долине гор по которой проходила одна единственная дорога, которую называли «дорогой жизни»). Так как я проходил службу в инженерно-саперном взводе сержантом на должности командира отделения саперного взвода и наводчиком на БТР-60 под № 202, наша «коробочка» (это позывные наших БТР и БМП) всегда шла впереди и обследовала дорогу на наличие противотанковых и противопехотных мин. Кроме экипажа БТР-а, а это - командир, водитель и оператор-наводчик (в качестве которого на данный момент был я), был еще десант из шести саперов, в состав которого входил незаменимый друг – мино-розыскной пес породы немецкая овчарка по кличке Фред. На указанное место мы прибыли в 5 часов утра. Ночью ехали по приборам ночного видения. Был густой туман, раннее утро, когда мы услышали пение петухов, тогда поняли, что стали на блок какого-то кишлака. Часть десанта и экипажа сразу начали готовить позицию, копать большой капонир под БТР и пулеметный окоп. БТР от БТР-а на позициях находились на расстоянии 200-300 метров. И так по всему периметру кишлака, не доходя до его границы около 300 метров. В тылу у нас находился командный пункт и минометная батарея в составе которой было пять-шесть 120 миллиметровых минометов и три-четыре - 80 миллиметровых. После того, как немного рассеялся туман, наши саперы пошли расставлять на позиции нашей группы сигнальные и боевые мины, чтобы предупредить подход душманов. День проходил как всегда, кое-где были слышны выстрелы, на которые уже давно не обращали внимания. Ближе к вечеру я со своим другом Данильченко Борисом несли службу в пулеметном окопе на позиции, другие ребята, поужинав разогретым сухим пайком, пошли в БТР отдыхать. Наш четвероногий друг Фред был с нами у окопа и стал себя странно вести. Настораживал уши и немного скулил, будто его что-то тревожило, но мы не придали этому большого внимания, поскольку его мог напугать уж. За разговором время быстро прошло и стало уже темнеть. Но вдруг темноту и тишину на соседней позиции разбудила сигнальная мина. Сначала мы подумали, что пес или лиса задели растяжку, но менее чем за минуту сработала боевая мина и в то же время по рации, которая всегда находилась в командно-наблюдательном окопе, мы услышали крик о помощи. По взволнованному голосу мы поняли, что наших ребят, которые находились через одну коробочку, начали обстреливать из гранатометов и брать в окружение с криками «Аллах - Акбар». Долго не думая и оставив на позиции все продукты и вещи, кроме оружия, мы двинулись на своем БТР им на помощь. Во время движения к ним, бой все больше разгорался и вот тьму осветил горящий соседний БТР. По нашей коробочке уже велся огонь из гранатометов и был слышен звук от пуль, что врезались в броню. Вглядываясь в прицел, будучи в БТР только вдвоем с водителем, я разрезал позиции духов непрерывным пулеметным огнем, пытаясь таким образом отрезать им путь к нашему соседнему горящему БТРу. Во время боя, когда наводчик ведет огонь из БТР-а, водитель должен помогать ему перезаряжать пулемет, то есть, подавать коробки с патронами. Десант уже вел бой на улице и в БТР и оставалось только двое: водитель и наводчик. Когда у меня закончились патроны, я громко закричал обращаясь к водителю Павлу, чтобы он передал мне коробку с заряженной лентой патронов. Когда я еще раз повторил это все уже в более жесткой форме, то водитель мне сказал: «Я не могу поднять коробку, рука не работает». После этих слов я понял, что с Павлом что-то произошло. Добравшись до него между сиденьями и сняв бушлат, увидел окровавленное плечо. Все понятно, Паша был ранен. Я сделал ему укол и перевязал, как смог, плечо, чтобы остановить кровь и снова стал отбивать атаки духов. Против горящего БТР-а, в прицел были видны приближавшиеся силуэты. Первая моя мысль - это «духи» - хотел открыть по ним огонь, но, к счастью, наш командир успел меня остановить. Как оказалось, это передвигались наши ребята, вырвались из окружения. Мы, продвигаясь вперед своей коробочкой, закрыли их от обстрела. Бой продолжался всю ночь, мы не допускали их к нашим позициям, а когда стало светать, мы увидели сгоревший БТР и несколько баранов, лошадей лежали на наших минах, и несколько трупов духов. Обычно они никогда по мере возможности не оставляли тела своих погибших и вперед прогоняли животных, чтобы сработали мины, в данном случае это были бараны. С нашей стороны было несколько человек тяжело раненых и, к сожалению, были убитые, но не из нашей группы. Вскоре прибыли «борты» (так мы называли вертолеты) и подвезли продукты, лекарства и забрали раненых, в том числе и моего водителя. После этого боя мы сопровождали колонну еще около 20 дней. Я выполнял функцию водителя вместо Паши и наводчика, за что и было меня награжден медалью «За боевые заслуги».