Операция «Дарбанд»

 

Из воспоминаний Радченко Бориса Семеновича (офицер-разведчик ОГ "Меймене" с апреля 1982 г. по декабрь 1984 г., затем в 1985 г. офицер разведотдела Тахта-Базарского ПогО, с 1986 г. старший офицер разведотдела ОГ "Душанбе" до января 1990 г.):

Афганистан. Фариаб. к. Дарбанд

В 1983 г. по указанию заграничного контрреволюционного центра в Пакистане, для обеспечения боевых действий бандгрупп (БГ) провинции Фариаб против советских подразделений, в кишлаке Дарбанд, была создана база БГ ИОА (Исламское общество Афганистана).

Доставляемое стрелковое и тяжелое оружие, реактивные снаряды, мины применялись для обстрела наших гарнизонов, подразделений органов ДРА, нападений на колонны и минирования дорог. Увеличение в 1987 году количества прибывающих на базу караванов с оружием и распределение его по БГ провинции, дислоцирующихся в районах близ нашей границы, создавало угрозу обстрела советской территории.

С целью ликвидации базы была спланирована и 8 декабря 1987 г. проведена операция по захвату базы «Дарбанд». Примерно в 07.00 из базового лагеря ММГ «Меймене» по обороне базы был нанесен огненный налет из БМ-21, в 08.00 Керкинская десантно-штурмовая маневренная группа десантировалась с вертолетов на позиции душманов и к 09.00 захватила 12 ДШК, блокировала кишлак, обеспечила десантирование афганского батальона МГБ и овладела базой. Подошедшая ММГ «Меймене» с 511 афганским национальным полком завершили ее разгром.

В результате операции были захвачены сотни реактивных снарядов, противотанковые мины, мины к минометам, выстрелы к РПГ (ручным противотанковым гранатометам), десятки пулеметов, боеприпасы к ним, средства радиосвязи. Освобождены узники тюрьмы к. Дарбанд. Ликвидирована опасность обстрела советской территории.

Операция по захвату базы планировалась заранее. За несколько месяцев до ее начала была произведена аэрофотосъемка местности базы, уточнялась оборона, средства и позиции ПВО, места складирования оружия, численность БГ охранявшей базу, возможные ее отходы. В период подготовки операции, при проведении воздушной разведки, над базой был подбит ракетой «Стингер» вертолет МИ-8, на борту которого находился и офицер ОГ «Душанбе» майор В. Баранов. Только благодаря хладнокровию и умелым действиям экипажа, изрешеченный осколками вертолет смог дотянуть до лагеря ММГ «Меймене». Данные, полученные В. Барановым в результате этого разведполета, дали возможность практически избежать потерь при захвате укрепрайона обороны базы.

При проведении операции, на склонах гор окружающих базу разбился  вертолет МИ-8 с бортовым № 34.

На его борту находился десант от афганского батальона МГБ во главе с командиром и два советских офицера с переводчиком. При падении вертолета, благодаря молниеносным, самоотверженным действиям  командира экипажа майора Б. Гарманова, был предотвращен пожар в вертолете, в огне  которого сгорели бы все. Ранения получили все члены экипажа вертолета, один из советских офицеров (м-р Радченко Б.С.), четверо афганских военнослужащих.

 

 

При десантировании ДШМГ «Керки» осколочное ранение получил один пограничник, при попытке отбросить от себя брошенную в него душманом гранату. Безвозвратных потерь при захвате и уничтожении базы не было. Это и было основным успехом операции по захвату базы.

 

Фотоархив операции "Дарбанд"

Видео: «Операция Дарбанд». 20-летию со дня гибели ярославца старшины Сергея Красильникова, погибшего в ходе этой операции.  

 

Из воспоминаний генерал-лейтенанта в отставке Сергея Николаевича МИНАКОВА с 1981-го по 1988 год офицера оперативной группы КСАПО (в журнале «Ветеран границы» № 4-2012 c. 33-35):

В декабре 1987 года проходила спецоперация по ликвидации базы душманов в  Дарбанте, западнее населенного пункта Меймене. Ранее этот стратегически важный объект неоднократно пытались брать силами трех дивизий: одной советской и двух  афганских. Не получилось, поскольку Дарбант представлял собой ущелье с узким входом, где было  достаточно  нескольких огневых средств, чтобы заблокировать дорогу и не дать войти войскам.

Захват базы начался с раннего утра. Когда докладывали В.А. Матросову результаты нашего внезапного десантирования, в ходе чего были захвачены тонны оружия и боеприпасов, а мы не понесли ни одной потери, он отметил и блестящую работу разведки. С ликвидацией этого опорного пункта «духов» своевременно была предотвращена возможность еще одного обстрела ими советской территории. Операция по Дарбанту была  сопоставима  с Мармольской, самой крупной по масштабу и результатам.

Командованием  оперативной группы  ответственный  на  этом  направлении майор Борис Радченко был представлен  к награждению орденом Красного Знамени. Его заслуга заключалась в том, что он досконально изучил  неприступное  логово  душманов и  буквально  «преподнес  на  блюдечке» подробную информацию для принятия решения по срокам  и  тактике его захвата. Благодаря выверенным данным, огневым налетом были подавлены огневые точки противника и мы садились прямо ему «на  голову», отрезая пути для отхода.

 

Из воспоминаний генерал-майора Воронкова Валерия Ивановича (в 1986-88 гг. офицер оперативного отдела, нач. штаба ОГ КСАПО):

Знаете, что поражает, когда вспоминаешь о тех временах? Да, война. И тем не менее, армия и пограничники не испытывали недостатка ни в чем - ни в технике, ни в вооружении, ни в авиации, ни в людях, ни в снабжении. Всего было столько сколько нужно! Нам надо было только точно все рассчитать! Думаю, во многом именно благодаря этому, наши операции проходили с точностью хорошо отлаженных часов. Хотя подчас и в весьма неблагоприятных обстоятельствах, непосредственно связанных с риском для жизни.

Характерна в этом плане Дарбандская операция 1987 года (за нее, кстати, я получил свой первый орден “Красной Звезды”). Операция проводилась в районе Меймене (ДРА). Руководил ею, в то время полковник, Анатолий Нестерович Мартовицкий (впоследствии генерал-майор, начальник Оперативной группы КСАПО). Я у него был начальником штаба. Боевые действия проходили в несколько этапов. Первый этап проходил на земле и был характерен тем, что в нем было задействовано много сил и средств (как с нашей, так и с афганской стороны). Нами были привлечены к операции, в том числе и части 18-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся в Таш-Кургане. Начался этот этап операции с переброски группы офицеров “операторов” (инженеров, авиаторов, артиллеристов, политработников) на место предполагаемых боевых действий, с тем чтобы мы могли на месте разобраться в происходящем. Возглавил эту группу я.

Вертолет высадил нас на единственное незанятой боевиками в этой местности территории - в аэропорту. Рядом с ними располагалась база ММГ. Уже на подходе к ней, мы вдруг услышали “шелест” пролетавших над нашими головами реактивных снарядов, а затем выстрел часового с вышки, дающего сигнал о нападении. Начался обстрел территории ММГ, на всем протяжении которого мы были как бы между молотом и наковальней! Через некоторое время разрывы прекратились, и нам удалось благополучно добраться до базы.

Через сутки прибыл Мартовицкий. Мы подготовили телеграмму в Москву о состоянии дел в данном районе и дали “добро” на начало операции. Началась "очистка зеленки" от бандитов (которая проходила с привлечением самих афганцев).

Потом мы провели крупномасштабную операцию по разгрому их горной базы “Дарбанд”, хорошо укрепленной и расположенной на высокогорье. Это был уже второй этап операции. Особенностью ее было то, что в этом бою мы имели воздушный командный пункт, расположенный на вертолете, висящем над полем боя и корректирующем оттуда огонь наших реактивных установок и удары армейской авиации. Мартовицкий сумел с невероятной точностью согласовать усилия всех многочисленных привлеченных сил и организовать операцию, совершенно неожиданную для “духов” и потому особенно успешную.

У “духов” была хорошо укрепленная, эшелонированная оборона; потом уже, после их разгрома, мы обнаружили у них 40 крупнокалиберных пулеметов. Если бы не этот фактор неожиданности, и не плотный огонь нашей авиации и артиллерии, который буквально не давал им головы поднять, нам бы, на вертолете, “мало не показалось”!

 

Из книги «По обе стороны границы (Афганистан: 1979-1989)». -М.: Граница, 1999. -446 с. «НА КЕРКИНСКОМ НАПРАВЛЕНИИ» (с. 28-39)

Генерал-лейтенант запаса Мартовицкий Анатолий Нестерович (Занимаемая должность в период боевых действий в Афганистане — начальник оперативной группы, первый заместитель начальника войск КСАПО).

…остановлюсь только на одной, так называемой «многоэтапной» операции, проведенной в Фарьябской провинции в декабре 1987 года.

Большую угрозу нашей южной границе представляло формирование под общим руководством Ермамада, отдельные группы которого выходили на границу, обстреливали наши погранотряды, грабили местное население, похищали скот. Но главное - это формирование имело вблизи нашей границы большие склады с оружием и боеприпасами, средствами подрыва и диверсий.

В связи с этим генерал армии Матросов В.А. дал команду тщательно изучить обстановку на Керкинском направлении и внести предложения по ее стабилизации. В результате вывод был один - провести многоэтапную операцию по ликвидации формирования Ермамада, а также складов с оружием и боеприпасами.

В Москву был представлен замысел операции, который с небольшими поправками был утвержден. Суть его заключалась в следующем: спецподразделениями со средствами усиления под прикрытием с воздуха, с ходу разгромить противника в районе Джумабазар и Морчегаль, соединиться в районе Меймене с нашим гарнизоном и в дальнейшем уничтожить горную базу противника Дарбанд и опорный пункт Атаханходжа.

Операция началась неудачно. Из-за сложного горного рельефа техника могла пройти только через кишлаки. Бандиты вдоль узкой дороги под дувалы посадили детей. Стрелять было нельзя. В центре первого кишлака внезапно из-за дувала была подбита и загорелась автомашина с минами. Колонна была перерезана пополам: первая ее часть пошла вперед, а вторая с боем начала отступать. Появились потери, но паники не было. Заработали вертолеты, артиллерия, вооружение бронетехники. Колонна вышла из кишлака, и подразделения перешли к обороне. В последующем попытка преодолеть кишлак удалась, и обе части колонны соединились.

Не сладко пришлось и при преодолении Морчегальской зоны. Пока не были уничтожены огневые средства душманов, колонна не двинулась с места. Неделя времени понадобилась нам для соединения с гарнизоном Меймене. Горная база Дарбанд считалась, по мнению душманов, неприступной. Находилась она в ущелье, имела склады пещерного типа, местность по периметру заминирована, на господствующих высотах в скалах оборудованы огневые точки со средствами ПВО, пулеметами и другим оружием.

Планирование третьего этапа операции по уничтожению базы Дарбанд проводилось в строжайшей тайне. Получилось так, что вечером, перед началом операции, к нам в гарнизон прибыл представитель ЦК НДПА генерал-лейтенант Олюми, курирующий вооруженные силы страны, но даже он не был посвящен в наши планы.

Замысел операции состоял в том, чтобы с позиций гарнизона нанести огневой удар по базе, подавить огневые средства противника боевыми вертолетами, высадить десант и совместно с подошедшими наземными силами и средствами завершить уничтожение группировки душманов и ликвидировать базу.

Расстояние от гарнизона до базы - восемнадцать километров, а у нас реактивные снаряды с дальностью стрельбы лишь до пятнадцати километров. Принимаем решение ночью доставить в гарнизон Меймене большими вертолетами МИ-26 нужные нам реактивные снаряды и дополнительно две установки «Град» с транспортно-заряжающими машинами. С рассветом в гарнизон прибыла группа вертолетов, взяла на борт десант и поднялась в воздух. Одновременно с ними поднялся вертолет с артиллерийским наводчиком. С каждой БМ-21 было произведено по одному прицельному пуску, и после получения результатов попадания все установки произвели по базе полные пуски. Не успели рассеяться в районе базы дым и пыль, как начала действия боевая группа вертолетов, а затем высадился десант. Операция была столь неожиданна для душманов, что они не смогли оказать достойного сопротивления. За несколько часов база перестала существовать. Настала очередь для работы саперов. Мины были установлены везде, причем - на неизвлекаемость. В каждом вертолете в составе десантников обязательно был сапер, и здесь они отличились, обнаружив растяжки, фугасы. Большое количество взрывчатого вещества было в пластиковых пакетах, бычьих пузырях. К ним были прикреплены мины, выстрелы от гранатомета и даже просто камни. Стоило только задеть растяжку, которая, кстати, держалась на бельевой прищепке, и соединенные детонирующим шнуром фугасы, взорвавшись, покрыли бы осколками большую площадь. Приведу свидетельство из записной книжки начальника инженерной службы группы подполковника Полунина В.О., руководившего саперами в данной операции: «1987 г. Декабрь. 7 схронов, 3 опорных пункта. Реактивных снарядов — 1054, противотанковых мин — 60, противопехотных — 30, снарядов различного калибра — 310 шт., взрывчатого вещества — 500 кг, 16 фугасов. Захвачено большое количество минометов, пулеметов и другого оружия».

Операция для нас завершилась успешно.

В провинциальном центре Меймене никто из афганцев не верил, что база более не существует. И только после того, как мы выстроили на городской площади освобожденных из Дарбандской тюрьмы двадцать девять человек провинции, выставили захваченные нами трофеи, ликованию не было предела. Кроме того, за эту уникальную операцию многие военнослужащие были награждены правительственными наградами, а капитану Лукашову Н.Н. было присвоено звание Героя Советского Союза, старший сержант Красильников С.А. награжден орденом Красного Знамени (посмертно). Шестьдесят четыре воина награждены афганскими орденами и медалями. Руководство провинции наградило наших воинов медалями, различными знаками, памятными подарками, грамотами.

На следующий день был совершен рейд на опорный пункт Атаханходжа, который практически был взят без боя. Узнав об участи защитников базы Дарбанд, душманы ночью ушли в горы. Захвачены были только одноствольная пусковая установка и несколько десятков реактивных снарядов. 

 

Из книги «Вспомним товарищ…» Душанбе: Ирфон, 1991, 208 с.

Стихотворение старшины 1-ой ДШЗ Керкинской ДШМГ 1987-88 гг. Василия Гулы (с. 42):

***

Мне сейчас не до песен –

Боль, тупая в груди,

Отпусти мое сердце,

На минуту уйди.

Трое с нашей десантной

Пали нынче в бою.

Не поется мне песен,

Боль утихнет – спою.

Вася, Федя, Серега…                         (Жуковский, Малашенко, Красильников)

Гарь смывает слеза,

Спазмы горло сжимают

И туманит глаза.

Боевые ребята, боевые друзья –

Друг сменил в бою брата,

Все мы вместе – семья.

Горечь этой утраты

С нами будет всегда.

Друг в бою станет братом

На века, на года.

Не поется мне песен –

Сердце давит скалой

Боль тяжелой утраты

Под Сарайи-Калой.

Пересилю – спою я,

Чтобы помнили все

Те, кто к дому вернулись

И прошлись по росе,

Провожая любимых

На рассвете домой.

Как погибли ребята

Той афганской зимой.

 

…из статьи о Евгении Шатаеве (НЗ 1-й ДШЗ Керкинской ДШМГ) в «Южноуральской панораме» за 11-02-1999 «ИСТОРИЯ НЕ ЗНАЕТ СОСЛАГАТЕЛЬНОГО НАКЛОНЕНИЯ» о том бое:

«…Только об одной операции Евгений рассказал может быть чуточку подробнее. Это была самая трагическая операция за все его два года войны. Крупная банда блокировала нашу колонну. Десантную группу подняли по тревоге. Колонну отбили, но на этом дело не закончилось. Было решено по всей трассе рассредоточить боевые группы, чтобы и в дальнейшем избежать сюрпризов, хотя бы быть к ним готовыми. Бандгруппа порядка 250 человек не была разбита. Она прорывалась в горы. И как раз через участок, контролируемый группой Шатаева. 35 человек против 250 - соотношение далеко не в пользу десанта. А у тех еще и тяжелые пулеметы на соседней сопке, и грамотные командиры, умеющие организовать систему огня и маневр.

Бой был очень тяжелым. Трое десантников погибли (прим. Жуковский, Малашенко, Красильников), 14 были ранены. Банде, хоть и с большими потерями, удалось прорваться...

…Но я о другом, о солдатах, сержантах. Им тяжелее. Вы можете представить, когда в каску твоего соседа по окопу попадает граната из РПГ и от человека остается только нижняя половина тела? Не каждый способен мгновенно оправиться от шока. Бывало, бросали оружие, бежали куда-то не глядя. Приходилось помогать преодолеть растерянность, шок... Ну, а ту банду, - неожиданно добавляет Шатаев, при этом лицо у него как-то меняется, - мы все-таки через шесть дней нашли. И догнали...».

 

Из воспоминаний Радченко Бориса Семеновича (офицер ОГ "Меймене" с апреля 1982 г. по декабрь 1984 г., затем в 1985 г. в Тахта-Базаре, затем в ОГ "Душанбе" до января 1990 г.) на форуме «Погранец»:

…в конце ноября 1987 г. ДШМГ "Керки" обеспечивала проводку колонны через "зеленку" в Меймене. В районе Джумабазара одна из площадок с наступлением темноты была атакована бовевая группа (БГ) и в тяжелом бою понесла потери. В колонне (из РПГ) был подбит Зил и погиб водитель (сгорел).

После прибытия колонны в Меймене  - ДШМГ вместе с батальоном ХАДа десантировалась восточнее Джумабазара в районе к. Морчагаль. На сопках Морчагаля  ДШМГ находилась несколько суток. При обстрелах площадок бандгруппой, в том числе и из минометов, в ДШМГ были раненые, осколочное ранение получил и офицер разведотдела. Осколок мины  попал ему в спину и застрял в 2-х сантиметрах от сердца.  

    Затем 8 декабря ДШМГ захватила "Дарбанд".

Пока мы помним о погибших они живы.

…Хочу пояснить, что как такового кишлака Джумабазар на карте нет. Афганцы называют Джумабазаром район от к. Ислим до к. Боймогли. Фактически же Джумабазар - это центральный базар района названных кишлаков, расположенный в районе отм. 653.9. Джума - это воскресенье по афганскому календарю, по нашему пятница …получается Джумабазар - воскресный базар. Автоматически название Джумабазар получил весь район, жители которого торгуют в указанном выше месте. На английских картах нередко можно увидеть это название как кишлак, однако афганские офицеры (большей частью артиллеристы) очень скептически относились как к их точности, так и названиям кишлаков, как не отвечающим реальности. Карта района Джумабазара 

 

…По месту гибели ребят из ДШМГ (если не ошибаюсь с 1-й ДШЗ).

По моему мнению, их площадка была расположена в районе цифры 46 (на карте ее найдешь под названием к. Сарайи-кала).

Если со стороны кишлака, под площадкой, "зеленки" не было, были развалины старого кишлака, то вероятно, что место их обороны находилось восточнее метров 500 от цифры 46. Может кто из ДШМГ может вспомнить и описать местность в районе 1-й ДШЗ. Понятно, что время ушло, многое стерлось в памяти, но может кто-нибудь запомнил особые приметы на местности, иногда они врезаются в память на всю жизнь. Если принять во внимание, что по некоторым данным этот бой шел на северной окраине Сарайи-Кала, то можно довольно точно определить место подвига ребят.

 

Из воспоминаний Палик Виктора (зам. начальника 2-ой ДШЗ Керкинской ДШМГ 1987-91 гг.) на форуме «Пограничник - КСАПО (Керкинский отряд)»:

Надо Солодовника разыскать или из его боевой группы кого, видел информацию про Шатаева Е. Евгений начальником 1-й ДШЗ тогда был. Я под Сарай-Калой был, сидел немного правее их позиции километрах в трех. Хотя могу и ошибаться. Вот схему боя найти бы, я тогда утром рисовал (называется «пришел лейтенант на КП», ну и Лукашов с Тищуком припахали). Бой видел со стороны, оборона у нас ярусная была - слева две позиции 1-й ДШЗ в центре КП с минвзводом, ниже перед кишлаком позиция Дранишникова 2-й ДШЗ (почти та же, как у Солодовника), правее почти в бесовском опорном пункте управление 2-й дшз, правее и выше, перед окраиной кишлака сидел я с отделением группы Тимошенко и выше меня закопался сам Тимошенко. Т.е. все друг друга прикрывали. Позиции 3-й ДШЗ были правее по лощине километрах в пяти. Когда шел бой, там Войтик СПГ под гору ставил, достать хотел, но осколочные как бенгальские огни летели по небу и рвались перед позицией Дранишниква, до Хохла не доставали. Пробовали с КП достать, минвзвод тогда весь сидел там. Духи вытащили ДШК в тыл Солодовнику и над позицией садили, подсвечивали, а снизу выскакивали и из РПГ садили. Так не доставали минометы, значит больше 3600 м было, Притула на новом миномете, кажется четыре дополнительных ставил и мужики чуть ли на плиту не становились, он из окопа выпрыгивал. Еще СПГ была у Дранишникова и на КП 1-й ДШЗ, кажется. Но они сидели ниже и не видели Солодовника, да и сами отбивались от духов. Ночью тогда по другому склону Шатаев послал зама с группой. Ранцы набили гранатами, духи уже в мертвой зоне были, вот и отбились гранатами. А утром уже позицию минометом накрыли вот и потери. С утра ходили на проческу кишлака, а в обед прошла совместная колонна порядка 200 машин. Кажется, так и было, все что вспомнил. Тогда еще Дудку - пулеметчика из группы Дранишникова контузило - три раза. Они увидели духов в ПНВ когда те группировались для атаки и решили сначала из СПГ долбануть. Ну развернули, навели, сопло получилось вдоль траншеи, и саданули. Окоп просел и пыль, земля - расчет СПГ за автоматы, а их клинит, забило землей. Дранишников с левого фланга ПК зовет. Тут пацаны из СПГ давай стрелять "очередями", а что делать? «Бах, Бах», тут и Дудка по траншее с ПК - на подмогу – «Бах» - ну юзом, метра на три назад, поднялся (Дудка парень крепкий), а тут опять "От сопла выстрел" еще раз проехал. Потом орать стал, чтоб подождали… когда ПК поставил то дело наладилось понемногу. Дал пацанам дух перевести. Вроде так и было. Конечно, могу несколько и искажать, 19 лет прошло. Но если найдете Солодовника, он поподробнее расскажет. Только вот переправы я там никакой не видел. На следующий день послали меня туда разведчиков вести. Дали группу минометчиков и в кишлак запретили заходить. Сводили, вернулись уже темнело. А Лукашов говорит: «ну что лейтенант понял - не вызывали на КП нечего шляться». Да потом еще поучил он меня не раз, но спасибо ему за это живой остался. Опыт на войне можно получить от того, кто больше провоевал, прожил на войне, а начнешь сам добывать, так не шишек набьешь на голове, а еще и ее потеряешь, да и товарищей или подчиненных положишь. Меня когда первый раз перед высадкой инструктировал Тищук, то говорит «ты конечно лейтенант - командир офицер, но пока не лезь, есть командир боевой группы, пусть он командует, присмотрись. И с сержантами советуйся, да и с солдатами у кого уже операций с десяток набралось». В общем, свою первую высадку я помню в цветных картинках. Полный рот песка и пыли (Борт поднял) грохот, и боец за ногу тянет – «ложись нахрен и отползи за камень лейтенант». Но ничего и опыт, и умение воевать пришли со временем. И спасибо всем кто подсказывал как, и что и где. И офицерам и солдатам. Надо сказать, что отношения были нормальные со всеми. Офицеры спали в окопах с солдатами и ели из одного котелка.

…Еще помню перед Дарбандом приняли пополнение и дембеля домой засобирались, но прилетел полковник Мартовицкий построили ДШа в Аэропорту Керки и он, выступая, попросил дембелей не уезжать, а отработать еще одну операцию, чтоб не с молодежью эту самую базу брать - Дарбанд. Непосредственно на самой базе обошлось без потерь. Правда, тогда завалили два наших борта. Один над самим Дарбандом стингером, но ракета уже уходила на ловушку и рядом взорвалась, они кое-как дотянули до взлетки Меймене на авторотации садились жестковато, но все целы. Тогда еще огонь сильный по бортам был, духи очухались понемногу. По сопкам над базой позиции ДШК еще были и отдельные группы десанта на них бросали. Второй борт уже внизу свалили. Кажется перебили из ДШК тягу в хвостовой балке и он винтом пошел, цапанул за сопку и полетело все в разные стороны. Лопасти, как Бумеранги полетели. Но к счастью никто не пострадал. Чудо и только. Кажется, группа Шатаева захватив позицию, из ДШК высадку прикрывала. Но прекратили, а то в горячке свои накроют. Еще Командир вертолетчиков Шагалеев (с фамилией могу и ошибаться, герой СССР он стал) на одну из позиций Рому Хусниева с группой высадил. Рома рассказывал, что борт отнурсовался и уже садившись из курсового садил. И на удачу пуля попала в механизм наводки на станке ДШК и духи не смогли его на борт развернуть, тут и группа подоспела и точку захватила. Раненый у нас был только один Рудой из минвзвода. Он в убегающих духов Ф-1 кинул, а один дух - ее обратно, вот его осколком в руку и зацепило. За точность воспоминаний не ручаюсь, возможно, перепутал какие-то моменты из различных операций, но в основном так все и было.

 

…Попробую сориентировать по месту – все группы (наши, Керки) зарылись напротив Сараи-кала сверху вниз (эшелонировано) по правым склонам, т.е. западным (с севера на юг) – 1-я дшз, кажется двумя позициями, но может и тремя, потом 2-я дшз тремя позициями и в центре КП ДШМГ с исв и минвзводом. Получался такой звездчатый полумесяц с центром КП. Если духи проходили между позициями застав, то натыкались бы на позиции КП и перекрестный огонь им гарантирован. Третью дшз высадили почти под Ислимом. Они заняли господствующую высоту. Это наши.

Духи: Они пошли ночью в районе 23.00. Атаковали позицию 1-й дшз, старший группы командир БГ старшина сверх-срочной службы Солодовник, справа с тыла. В огневой мешок они не полезли. И позицию 2-й дшз, самую нижнюю, почти в лоб и немного правее. Там рядом было и КП 2-й дшз так, так во время боя начальник 2-й дшз к-н. Цвигун подошел с группой на позицию. Старший там был командир БГ старшина сверх-срочной службы Дранишников. Место гибели ребят на западных склонах напротив начала Сараи-кала. Точнее может указать или Шатаев или Солодовник, может из солдат кто отзовется.

…немного перепутал, теперь поправил. Наши позиции были западнее Сараи-кала на восточных склонах. Точнее место гибели и позиции может показать кто-то с 1-й дшз. …теперь и название Кохнакала всплывает, скорее мы там сидели напротив, а вот где показано место гибели Жуковского В.А. там основные действия и происходили, там позиции 1 дшз были. Попытаюсь подробнее вспомнить (без претензий на абсолютную точность) - ночью погиб первый, прямое попадание гранаты РПГ. Скорее всего, граната попала в саму мушку автомата и струя пошла вдоль автомата в сторону лица. Каска, что в музее скорее та и есть. Тогда привезли ее, там не каска даже, а меньше половины левой части, а оружие привезли потом, чрез недели две. Дранишников специально летал за ним. Автомат был сильно покорежен, мушки не было, не сломана, а нет совсем как высосало и ушки предохранительные развальцованы. В газовой каморе дыра, все, что осталось от газоотводной трубки было оплавлено вокруг поршня. Крышка рыжая и ржавая как из костра, а ремень со стороны ствола мохнатый как после начеса. В патроннике патрон, но подвижные части не дошли совсем немного. Картина жуткая.

Во время боя духи перенесли основные усилия на правый фланг, и там сложилась тяжелая обстановка, но бойцы стойко держались, в прямом смысле истекая кровью, как потом рассказывали самым целым на позиции был фельдшер, но уже серьезно контуженный, он продолжал оказывать помощь товарищам. Шатаев послал на помощь зама с группой и ранцами с гранатами, так и отбились. А днем ту же позицию накрыли минометом. Тогда и другие погибли. Кажется так. Но еще раз повторюсь, дело такое касается памяти погибших ребят, точность нужна, а точно могут только люди с первой дшз показать и рассказать.

 

 

На фото каска Василия Жуковского в центральном пограничном музее

 

 

 на фото: Сарайи-Кала 1987 г. зам 2 ДШЗ В. Палик и ком БГ-1 2 ДШЗ С. Тимошенко.

Сели, захватили площадку, почти закопались... часа три по полудни. Внизу справа виден на горе опорный пункт духов, их оттуда выбили, они и не успели очухаться... стрельбы немного было при высадке и захвате позиций. Свои откапывали сами, в их окопы не пошли. Сидели ярусно. Эта верхняя, 1-й БГ. я сидел ниже. Передо мной ниже 2 БГ и управление 2 дшз. За нашими спинами - Сарайи-кала. Дооборудуем позиции, готовимся к ночи. Назавтра ждали прохождение совместной колонны - более 200 машин... Позиции 1 дшз левее, в кадр они не попали. А щас там в Сарайи-Кале спокойно... только одиночными по нам изредка постреливают, но с опаской, пули свистят вверху метров на 5-10. Все началось где-то чуть позже 23.00. Они пошли на позиции 1 дшз и 2 дшз. Больше конечно первой досталось. Нашу 2 БГ прикрыли и с КП минвзводом и я со своей позиции доставал. А вот у позиции БГ Солодовника правый фланг неприкрытый был, получился разрыв. Кишлак хвостом змеиным разрезал позиции ДШ и с позиции КП ДШ минвзвод на 4-х дополнительных зарядах не доставал метров 200-300, чтобы помочь «хохлу». Вроде пробовали на новом и пять ставить, становились ногами на плиту, миномет аж из окопа выпрыгивал, но все равно не доставали. Я водил туда сказочников на следующий день и видел места разрывов на склонах в снегу... совсем немного не доставали. А с утра еще и 120 мм накрыли эту же позицию, еще двоим попало, там уже командовал Сергей Федотов, зам 1 дшз. С.В. Тищук принял решение войти в кишлак. Спустились в Сарайи-Калу. Нашли пару схронов с оружием. В нескольких домах сыновей хоронили, на глаз лет им по 30 - говорят, болели долго. Тут уже и Термез подкинули. Одну заставу на место нашей первой, а остальных на ту сторону кишлака. Там садились тоже с противодействием, но все закончилось быстро.

    А колонна потом наутро прошла, красиво так, без единого выстрела... Мимо нас проезжали и гудели... А пацанов на броне БМП в носу в ОЗК укутанных...

 

Из комментариев к фото Бурмакина Сергея (прапорщик, в 1986-88 гг., связист, комсомольский секретарь ММГ-2 «Ташкурган» Термезского погранотряда): 

Кишлак в направлении огня БМ. Перед кишлаком слева кладбище. Дорога шла по кишлаку и в нем делилась на две. В месте раздвоения выбежал бача в пыли не было видно куда точно ехать. Тут ЗИЛ и долбанули из РПГ. Так доводилась информация.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

у сожженного ЗИЛа Павла Подреза

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На снимке БМП подорванная, на ней Шуру Балбышева отправили с той стороны разблокировать афганскую дивизию в Сарай-Кале, но они попали в засаду и на фугасе подорвались (прим. БМП подорвалась на мощном фугасе, но все члены экипажа к счастью остались живы). В общем по памяти ситуация складывалась так: в кишлаке зажали пехотную дивизию сарбозов. Когда наши начали подходить, дивизию пропустили, а наших зажали. Потери были в колонне и ДШа, которые вокруг рассаживали в горах. Я слушал переговоры по радио, запомнился позывной бортов "Чайки, чайки, чаечки" кричали из колонны, но борты сесть не могли. Помню ответ от одного экипажа "я же на горбатом летаю, где ж я здесь сяду". В общем, очень напряженно и эмоционально все было, а мы пока ничем помочь не могли, не дошли еще. Когда дошли, взяли Расуловцев, дали им боеприпасов и после артподготовки и других мероприятий, уже не помню на который день, они пошли. Не хотели идти без поддержки «крокодилов». С нами усиленный батальон армейцев был, танками разровняли весь кишлак. Мы первыми подошли к остаткам машины и погибшего. Собирал это все Серега Цыганенко (прим. речь идет о погибшем в колонне водителе Павле Подрезе). В ДШа было прямое попадание из РПГ в бойца. Но это то, что сам не видел, а слышал в эфире или из разговоров. На втором этапе видел, кажется, «Штурм» ракета рикошетом об гору ушла, и как борты отработав боезапас только пулеметами работали. Особист находясь на площадке с ДШа кричал, чтоб его немедленно авиаторы забрали, так как существует угроза окружения. Позывной кажется 11-й. Может чего забыл, а может напомню кому то эти события.

 

Из воспоминаний Овсеенко Фёдора Фёдоровича, в 1987-88 гг. бойца ИСВ ММГ-2 «Ташкурган» Термезского погранотряда:

Начну с того что… Ташкурганская ММГ опоздала на операцию. …ММГ-2 «Ташкурган» выдвигалась в район проведения операции согласно маршрута: Ташкурган - перекрёсток - далее севернее Мазари-Шариф (через пески) к Шибиргану - далее согласно плану операции. Но прошло не всё как запланировали. Мы заблудились в песках и вышли в район ответственности ММГ «Мардиан». Было темно и наши командиры связавшись с ММГ «Мардиан» решили что будут продвигаться по лучу прожектора (его ещё надо было увидеть). Вышли к какому-то кишлаку, где нас «поприветствовали» из ДШК. В бой не вступали. Проехав дальше заночевали не окапываясь. К обеду следующего дня с ММГ «Мардиан» бортом прислали представителя, и Ташкурганцы опять стали искать дорогу, но уже с провожатым. Проходя недалеко от какого-то кишлака, решили проверить дорогу на наличие мин и не зря. У нас было две собаки Рита и Мухтар (3-й месяц после школы). Рита пошла и как-то неуверенно присела, я это заметил и щупом обнаружил мину ТС-6, обозначил флажком. Уже поздно вечером увидели свет от прожектора и примерно к 24.00 прибыли в ММГ «Мардиан», где и заночивали. Утром пошли к Шибиргану. К вечеру были там и, переночевав совместно с Шибирганской ММГ, выдвинулись в район операции. …поэтому ММГ-2 «Ташкурган» вошла в район к. Сарай-кала с опозданием. Встретив Керкинскую колонну, которая не смогла пробиться через кишлак и, потеряв машину с БП, отходила назад. В горевшей машине рвались БП. Мы стали занимать позицию на возвышенности близ дороги. Керкинская ДШМГ была выше на сопке в 3-5 км справа, они потеряли трёх ребят раннее (той ночью пока мы ночевали в Шибиргане). Ближе к вечеру подошли армейцы и расположились на противоположной стороне и немного позади, поставив на позицию три системы «Град», два танка и одну 120-ти мм пушку (возможно, ошибаюсь в количестве). И с утра понеслось... и на весь день, да ещё и с воздуха самолёты, борты… в к. Сарай-кале был АД. Мы по рации слышали переговоры бортов, что обкуренный «дух» с ДШК бил, а последняя ракета срикошетила... ...после того как сравняли к. Сарай-калу, к вечеру подошёл Расул. Его воины были вооружены кто чем (буры, Дегтяревы, ППШ, АК-47), они расположились на правом фланге ММГ-2 «Ташкурган». Самого Расула сопроводили на борт. А его воинам выдали картошку в банках (они жидкость попили, а картошку даже не доставали). Мне казалось, что Расул не был нашим союзником (на них ДШМГ ну очень плохо смотрела) иначе зачем его на борт без оружия и под охраной? Выходили они после обстрела со стороны кишлака. Не похожи они были на армейские части. Может я и не прав, но такое впечатление было не только у меня… Вечером пришел приказ создать сапёрную группу из двух сапёров нашей ммг и бтра прикрытия (инструктора с собакой привлечь из армейцев, наша Рита садилась на мины задницей). Сапёрной группе дали всю ночь поспать внутри блока. Хотя какой сон - решали кто пойдёт… Утром согласно плану выдвинулись по дороге к к. Сарай-кала. Собака работала отлично. Она подзадержалась у деревянной двери, лежащей на дороге. Я её обозначил флажком (некогда было разбираться). На дороге около самого кишлака лежали миномётные мины со сгоревшей машины. Мы-то и подошли к машине первые (проверяли наличие «противопехоток»). В мешковину завернули останки (обгоревшее тело с головой и то, что осталось от рук и ног), положили на БТР сопровождения. Потом Сергей Коробко и я отнесли его на борт. Летели какие-то офицеры, они начали было возражать, но мы "вежливо и по-русски" объяснили, что это «двухсотый»… …После того как мы прошли к. Сарай-кала, за нами пошли колонны (чьи не помню). Потом уже с прибывшими Расуловцами выехали блокировать какой-то кишлак, а они были провожатыми и подмогой. У них был БТР-40, БРДМ и, по-моему, пара грузовиков. Расуловцы шли впереди. Помню какие-то сопки, горки, дорога извилистая и тут на взгорке раздаётся взрыв… БРДМ в дыму, но не горела, вокруг их десант, кровь, кости… насчет двухсотых не знаю. Мы сапёры уже думали - «не всю же дорогу они у нас тралом будут». А тут низинка и метра три шириной речка. Думаем брод-то проверить надо, но БТР-40 смело в речку и… врыв. Мост передний вырвало и колеса по сторонам разлетелись. Думаю кому-то нас задержать надо было и узнать как мы далеко. И при двух подрывах семь двухсотых и человек десять трёхсотых (Расуловцев). Попетляв ещё, мы вышли в район двух кишлаков. Один уже был пуст. Мы через него прошли, покидав на всякий случай гранаты во все схроны, какие поподались. Выставили блок возле другого кишлака. Там где-то ещё ММГ "Кайсар" позицию занимала (БТРы их к нам подъезжали). Поставив на флангах «сигналки», мы окопались...... Три дня мы этот кишлак блокировали. Проходили колонны. потом снялись, пошли по дороге, стали проверять наличие мин. Прошли немного, а с пустого кишлака - очередь с ДШК. Но мы уже в низинке были и никто не пострадал. Зато БМП-ухи ответили так, что у сарая из которого стреляли, крышу как бы приподняло. Колонной подошли ближе к Маймане, расположились около дороги. Заняли господствующую высоту (10 бойцов) простояли неделю где-то, может больше. Колонны проходили. Закончилась вода, пили снег, из еды - что на БТР-ах, а так пшенка без нечего. Потом бортами и колонной в полиэтиленовых мешках воду завозили. Заели вши и нас на БТР-ах возили в Маймане в ММГ помыться и белье поменять. И только помылись - сирена завыла и начался обстрел – что-то наподобие термитных снарядов, огня было много при разрывах. БТР-ы из кучки в разные стороны разводили, но вроде всё обошлось. Наша стоянка была выше подбитой БМП (когда в Маймане ездили мы её видели). Точно не знаю, сколько мы ещё простояли, но до конца операции точно, и сводной колонной (какие ММГ были, не знаю) отправились на свои базы. Мы на свою доехали часов за восемь. Для ММГ-2 «Ташкурган» операция закончилась без потерь.

 

Из альбома "Боевые дела подразделения 3 ПЗ 1 ММГ "Меймене" 1986-1989":

23 ноября со стороны СССР в город Меймене и расположение ММГ вышла боевая и транспортная колонны, с ММГ на встречу колонны вышла боевая группа в составе шести боевых машин. При подходе к Ислиму на мине подорвалась БМП № 747 (старший - ст. лейтенант Петров) и одновременно с этим начался обстрел боевой группы с сопок. Боевая группа с ходу вступила в бой. В ходе двухчасового боя удалось выбить бандитов с сопок и занять господствующие сопки. По прибытию вертолетов 7 человек из состава боевой группы с легкими ранениями и контузиями были направлены в СССР. Колонна, двигавшаяся со стороны СССР, понеся потери, через кишлак Ислим не прошла. Боевая группа поднялась на господствующие сопки и до 6 декабря выполняла задачу по прикрытию дороги, пока колонна не прошла в город Меймене и не вернулась назад.

С 8 по 10 декабря была проведена крупная операция по взятию базы бандитов Дорбанд, в которой принимала участие наша застава. В короткие сроки было сломлено сопротивление бандитов. В ходе операции захвачены склады с оружием и боеприпасами, а также несколько ДШК и ПЗРК.

С 13 по 14 декабря также была проведена операция по уничтожению банды в районе кишлака Атахаханжа, в ходе которой также было захвачено оружие и боеприпасы.