19.01.1989 г. при выполнении разведывательного полета в районе Ханабада был сбит вертолет 23-го отдельного авиационного полка (пограничный авиаполк, г. Душанбе) КСАПО. 

     Из состава экипажа погибли:

штурман отряда вертолетов ст. лейтенант БАРИЕВ Ильфат Мидехатович;  

ст. воздушный оператор отряда вертолетов спецназначения ст. лейтенант ДОЛГАРЕВ Виктор Иванович;  

ст. техник вертолета ст. лейтенант ЩЕНЯЕВ Александр Петрович;

ст. бортмеханик ст. прапорщик ЗАЛЕТДИНОВ Исмагил Сахапович;

ст. бортмеханик ст. прапорщик КЛИМЕНКО Сергей Павлович.

Спастись удалось только командиру вертолета капитану Шарипову Ильгизу (выпрыгнул с парашютом и был подобран экипажем капитана Попкова В.Ф.).

Обгоревшие тела членов экипажа сбитого вертолета остались на вражеской территории. Командование пограничных войск требовало провести боевую операцию по вызволению погибших пограничников. Перед выводом войск из Афганистана никто не хотел лишних потерь. Поэтому зам. начальника оперативной группы Пянджского погранотряда Перепада Петр Петрович, в зоне ответственности которого произошел обстрел вертолета, договорился с представителями афганских старейшин о выдачи тел погибших вертолетчиков. Перепада поставил старейшин в известность о проведении специальной боевой операции в случае невыполнения ими договоренности. К назначенному времени информации от старейшин не поступило и боевая группа выехала для проведения спецоперации в тыл душманов. Но, посланец старейшин вернул группу уже с полпути – афганцы привезли тела погибших…

Из листовки, отпечатанной в дни, когда последние колонны советских войск покидали землю Афганистана:

«Шли парой, как всегда. Первый борт пилотировал капитан Ильгиз Шарипов, второй – его друг капитан Валерий Попков. В толще облаков, закрывающих землю, неожиданно показалось «окно». Выскочили из облачности.

И вдруг шариповский борт вспыхнул. Позже станет известно, что вертолет был сбит «стингером», а тогда все увидели, как объятая пламенем машина, заваливаясь на правый бок, резко пошла вниз.

Шарипов с залитым кровью лицом (посекло осколками стекла) пытался вырвать машину из пике, но искалеченный вертолет не слушался. В грузовом отсеке ревел огонь. Командир еще не знал, что весь экипаж погиб, и что выбросившийся с парашютом борттехник слишком рано раскрыл купол и попал под лопасти несущего винта…

Сообразив, что ничего уже нельзя сделать, Шарипов вниз головой вывалился из кабины. Бывший десантник, он пошел на затяжной прыжок. Во-первых, чтобы его не догнал падающий вертолет, а во-вторых: медленно спускающийся парашютист – слишком хорошая мишень для душманов. Они уже бежали к нему, их было несколько десятков. Четыреста метров, триста. Достав пистолет, Шарипов приготовился принять последний бой. В это время над его головой проревел вертолет Попкова. Валерий быстро и точно оценил обстановку. Опыт трех тысяч боевых вылетов подсказал ему единственно верное решение: атаковать, а потом, воспользовавшись замешательством банды, подобрать друга. Дымные стрелы НУРСов понеслись навстречу моджахедам. И тут же машина Попкова пошла на снижение. Опомнившись, бандиты открыли яростный огонь, но пули не задели никого, и это было похоже на чудо. Потом, уже на базовом аэродроме, техническая комиссия насчитала в вертолете Попкова двадцать одну пробоину. Одна пуля застряла в аппаратуре пилотской кабины как раз напротив головы Валерия.

      Час мужества

Полковник Е. Бессчетнов

Журнал «Авиация и космонавтика», № 9, 1989 г. (печатается с сокращениями)

Случилось это за несколько дней до полного вывода советских войск из Афганистана. Пара вертолетов Ми-8 поднялась в небо на разведку. Капитан Валерий Попков, шедший ведомым у капитана Ильгиза Шарипова, четко выдерживал свое место в строю. Над землей стелилась сизая дымка; горы, вонзаясь вершинами в сплошную пелену облаков, как бы поддерживали их на своих плечах. Впрочем, погода вполне устраивала экипажи: не мешала выполнению поставленной задачи, зато давала шанс обезопасить себя от душманских ракет на маршруте.

Вслед за ведущим Попков пробил облачность вверх, и пара с полчаса двигалась над горами.

- Внимание! Подходим к цели, - предупредил Шарипов и повел вертолет на снижение.

Немного приотстав от него, маневр повторил Попков.

Когда экипажи вышли под нижнюю кромку облаков, они, используя бортовые средства, тотчас приступили к выполнению задания. Довольно быстро определили место нахождения банды, по радио передали на аэродром её координаты. «Отлично. Скоро сюда придет звено боевых вертолетов – и «духам» не сдобровать», - отметил про себя Попков. Он хорошо представлял, что будет твориться на земле, когда по бандитам, сосредоточившимся для обстрела выводимых советских войск, ударят залпы реактивных снарядов.

Между тем пара Ми-8 сделала плавный разворот вправо и, войдя с набором высоты в облака, взяла курс в сторону аэродрома. Казалось, самое трудное позади. Оставалось пройти за облаками обратным маршрутом и совершить посадку. Вроде бы уже ничто им не угрожает. Но именно тут и случилось то, чего экипажи опасались.

На пути неожиданно открылся большой разрыв в облаках. Попков, поминутно бросавший взгляд вперед, вдруг увидел: вертолет ведущего вздрогнул от удара, и тотчас оделся пламенем. По инерции секунд пять двигался прямо, потом начал заваливаться и круто понесся вниз. Шарипов успел лишь доложить:

- Борт   0-37… Пожар правого двигателя, - и на этом связь с ним оборвалась.

«Подбит» - обдало Попкова холодом от этого сообщения. Догадался: видимо, душманы по звуку определили, что в небе идут вертолеты. И ждали их. Как только ведущий показался в разрыве облаков, не медля, пустили по нему ракету «Стингер». И поразили.

Валерий Филиппович сразу доложил на командный пункт:

- 86-й горит. Падает в район Ханабада.

Чтобы не потерять из виду вертолет Шарипова, он, пренебрегая опасностью (ведь душманы могут ударить ракетой и по нему), лег в глубокий вираж и с разворота по крутой спирали устремился вниз, к земле.

Из горящего вертолета кто-то выпрыгнул. Потом еще и еще. Над ними раскрылись купола парашютов. Но куда люди опустились, Попков не успел заметить, так как выполнял еще разворот. Зато видел, как горящая машина, упав на пригорок, выбросила вверх пучок огня.  Завершив разворот, Валерий Филиппович повел вертолет на посадку. Возле арыка на земле заметил яркий оранжевый купол. Сюда уже бежали мятежники, ведя на ходу огонь. Попков чуть довернул в сторону и ударил реактивными снарядами, а борттехник капитан Рафаил Гильмидинов, припав к пулемету, посылал через открытый блистер короткие очереди, не давая душманам возможности продвигаться вперед.

- Командир, это, кажется, Шарипов, - указывая в сторону парашютиста, в возбуждении произнес правый летчик старший лейтенант Александр Рыжков.

Попков не ответил ему – настолько был захвачен боем. Да, бывший десантник капитан Шарипов, позднее других покинувший машину, кажется, спасся. А что с его правым летчиком борттехником старшим лейтенантом Александром Щеняевым, с теми, кто, кроме них, находился на борту? Как бы хотелось, чтобы они уцелели!

Выровняв круто снижавшуюся машину, он начал подтягивать ее, чтобы сесть поближе к Шарипову, который продолжал бежать вдоль арыка. Казалось, он не слышал звука приближающего вертолета. Только когда Попков приземлился впереди него, он как бы опомнился, пришел в себя.

В момент посадки Валерий Филиппович почувствовал в кабине острый запах керосина. «Обстреляли, сволочи, - подумал он о душманах. – Повредили вертолет. Где-то задело топливопровод». Он сознавал, что в любой момент на машине может возникнуть пожар, однако не было времени думать о своей безопасности: надо действовать.

- Всем спасать Шарипова и его экипаж! – распорядился он.

Как только коснулись колесами земли, капитан Гильмидинов, а также находившиеся на борту майор Сергей Шустиков и прапорщик Эрадж Курбанов, выполняя команду, тотчас выскочили из грузовой кабины и ударили из автоматов по приближающимся душманам. Гильмидинов, подхватив Шарипова, помог ему подняться в вертолет, затем вернулся к Шустикову и Курбанову.

Может быть, для них было лучше тоже вернуться в машину и подлететь до горящего вертолета, но они, охваченные азартом боя, продолжая отстреливаться, втроем бросились по склону вверх, на пригорок, туда, где трепетали языки пламени. Надеялись прикрыть остальных членов экипажа.

До упавшего вертолета было метров триста. Капитан Попков, оторвав машину от земли, почти на висении двинулся следом за ними. Надо было убедиться, что стало с людьми.

Тут мятежники чуть ли не со всех сторон принялись бить из гранатометов по низко летевшему вертолету. Попков чувствовал, что со своим Ми-8 он для них как живая мишень. Гранаты рвались в непосредственной близости. Взрыв прогрохочет то впереди, то справа, то слева, и машину подкидывает, как пушинку, ставит то на «рога», то на хвост. Слышно было, как по обшивке щелкают пули и осколки. Казалось, еще миг – и их здесь накроют. Но группа в составе Шустикова, Гильмидинова и Курбанова, продвигаясь вперед, обстреливала мятежников и мешала им метко прицелиться. Тем временем, и пришедший в себя капитан Шарипов, выставив в блистер из грузовой кабины ствол пулемета, посылал очередь за очередью туда, где появлялись вспышки душманских выстрелов. Хотя гранаты рвались близко, душманам так и не удалось подбить вертолет.

Попков подлетел к горевшей командирской машине. Тут – никаких признаков жизни. А пламя яростно пожирает облитый горючим металл. Между тем душманы перенесли огонь на пригорок. Обстрел даже усилился. Чтобы не оказаться сбитым, Попков маневрировал: то поднимал машину, то опускал, уходил то в одну, то в другую сторону. Развернувшись с зависания, все же опустился на вершину холма. Подбежавшие сюда Шустиков, Гильмидинов и Курбанов, продолжая отстреливаться, быстро обследовали все вокруг, затем, прикрывая огнем автоматов друг друга, поднялись в вертолет. Последним забрался Шустиков.

- Командир, тут нет никого в живых, - прокричал Гильмидинов, шагнув в пилотскую кабину. – Уходим, а то собьют.

Попков кивнул в знак согласия и, выбрав всю мощность двигателей, бросил вертолет с холма вниз. А мятежники по склону уже взбирались наверх. И он прошелся над ними низко-низко, давя их колесами. Знал: кто уцелел, наверняка, ударит вслед, такая у них манера. Стремясь увернуться от удара, энергично водил ручкой управления туда и сюда: маневрировал, менял линию пути.

Наконец набрал необходимую скорость и круто пошел с набором высоты. Все, они уже в безопасности. Только теперь у Попкова появилась возможность более подробно доложить обстановку на командный пункт. Сообщил, что забрал командира экипажа, что остальные, судя по всему, погибли, указал место падения сбитого вертолета.

- А как у вас?

- Машину сильно поклевали. Задет топливопровод, но вовремя перекрыли группу баков. Жизненно важные органы, кажется, не задеты. Приборы показывают: силовая установка работает нормально. Надеемся свои ходом добраться до базы.

- Добро, возвращайтесь на «точку». Вам на смену идет пара транспортных вертолетов и звено боевых. Когда встречная группа подходила к заданному району, Попков связался с ведущим пары Ми-8 майором Михаилом Зубко и предупредил его:

- Имейте ввиду: огневое воздействие там со всех сторон. У «духов» гранатометы и стрелковое оружие. Не исключено применение ракет.

-Понял. Не беспокойся. Отработаем как надо, – заверил его Зубко, выступавший в роли старшего группы.

Как позднее узнал Попков, при подходе к цели звено Ми-24 по команде ведущего вначале нанесло сильный огневой удар по скоплениям душманов, затем под его прикрытием пара майора Зубко совершила посадку вблизи догоравшего вертолета. К сожалению, пришлось убедиться, что действительно, кроме капитана Шарипова, никто не уцелел. Остальных членов экипажа душманы поразили в воздухе, при снижении.

А на аэродроме возвращения Попкова все ждали с большим нетерпением. Первыми Валерий Филиппович увидел на стоянке командира эскадрильи майора Сергея Болгова, командира отряда майора Виктора Еремина, инженера эскадрильи Ивана Голышева. Чувствовалось, люди переживали. Волновались за них. И когда вышли из машины, их окружили плотным кольцом. Всех потрясла беда. Что произошло в полете, как? Начались расспросы, расспросы….

Командование, выяснив все обстоятельства дела, выступило с ходатайством о представлении Попкова В.Ф. к званию Героя Советского Союза.

Из книги памяти Луганской области:

КЛИМЕНКО СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ родился 22 июля 1957 года в с. Николаевка Попаснянского района Луганской области. Прапорщик. Погиб 19 января 1989 года. Награжден орденом Красного Знамени (посмертно).

      И мертвые стали товаром...

  Заканчивалась афганская война, колонны советских войск шли на север. Мы тешили себя тем, что не проиграли эту войну. Но мы ее и не выиграли, не может быть победителей в необъявленной, чужой, гражданской войне.

...Бездонное афганское небо. МИ-8, бортовой номер 76, и вертолет прикрытия шли заданным курсом. Сергей Клименко внимательно слушал эфир, «колдуя» над пеленгатором, рядом сидел переводчик. Разведчики вышли в заданный район и обнаружили скопление душманов, о чем тут же доложили командованию. Это было 19 января 1989 года.

Вспоминает мама Сергея, Мария Калиновна: «Сережа рос очень спокойным смышленым мальчиком. Бывало, говорю ему: «Сережа, да оставь ты хоть ненадолго эти книги, пойди погуляй», а он в ответ: «Успею еще...». Учился в школе хорошо, увлекался радиотехникой. Позже закончил школу ДОСААФ. Все эти знания пригодились в дальнейшем. После срочной службы на границе он закончил школу прапорщиков и был направлен в г. Душанбе. Здесь, на территории воинской части, прапорщик Клименко посадил сад, ставший гордостью солдат и офицеров. Как было прекрасно попасть в цветущие объятия деревьев и отдохнуть после трудной и опасной работы. А работа Сергея была по-настоящему опасна. С 1979 года и до последних дней своей жизни он находился в отряде специального назначения, неоднократно пересекал границу Афганистана для ведения радиоразведки. Но об этом мало кто знал из родных, только когда Сергей приезжал из командировок домой, уставший и морально, и физически, можно было понять, что это была за работа. А работа была адской: в тылу душманов с переносной радиостанцией в горах и пустынях, в огне и холоде. Почти десять лет в разведке особого назначения, такое трудно укладывается в голове. Десять лет войны...

Огненные пунктиры трассирующих крупнокалиберных пуль рассекли небо. Вертолеты сделали разворот и ушли в безопасную зону. С земли, с командного пункта, последовал новый приказ - еще раз проверить указанную местность. Экипаж выполнил и эту задачу. Стало более чем ясно: огромная банда готовит нападение на дороге, где почти беспрерывным потоком идут советские колонны. Вертолеты чудом во второй раз вышли из опасной зоны, передавая данные разведки, но командованию и эта информация показалась недостаточной, и с земли дается новое задание – лететь в третий раз по тому же маршруту. И, словно испытывая судьбу, вертолеты делают новый разворот. Облачное свинцовое небо встретило разведчиков. Они подлетали к месту скопления душманов. И вдруг командир услышал удар по машине. Вертолет стал терять управление, командир экипажа дал команду по внутренней связи - покинуть борт, но связь уже была повреждена, вертолет падал. Молодой офицер, выполняя команду командира, немедленно покинул машину, выпрыгнул с парашютом, но зацепился стропами за падающий вертолет. Он так и упал с ним на землю. Бортовой техник побежал в грузовой отсек, где был Сергей и офицер-переводчик, они продолжали работать на радиоаппаратуре. Командир экипажа не дождался возвращения бортового механика, внутренняя связь не работала, выпрыгнул с вертолета. 

Горы еще долго разносили эхо гулких разрывов бомб, отпевая реквием по погибшему борту № 76. А по бетонке двигались советские колонны на север, домой.

Тела погибших не отдавали трое суток, потом, на четвертые сутки, после переговоров со старейшинами моджахедов, тела передали завернутыми в красный бархат. И мертвые стали товаром... По договору за тела советских разведчиков командование части отдало душманам новый автомобиль ГАЗ-66. Вот такая война...

В воинской части был проведен траурный митинг, друзья, родные прощались с боевым экипажем МИ-8. До окончания этой долгой десятилетней войны оставались считанные дни...

В. ПРОКОПЕНКО

 Подробности гибели последнего экипажа пограничной авиации в Афганистане

А вот песня, которую написал Виталий Иванов, выпускник Выборгского АТУ ГА, в память о своем Друге ст. лейтенанте Щеняеве Александре и ребятах, погибших в Афганистане 19.01.1989 г. Обстоятельства гибели однокашника Виталий узнал лишь недавно, прочитав эту страницу: http://pv-afghan.narod.ru/Operatsii/Hanabad-jan-89.htm

БОРТ 86-й

Читаю про Друга, короткие строчки,

А слёзы невольно, росой на глазах

И смерть, как всегда, скупа на отсрочки

Ах, если б не этот разрыв в облаках...

Припев:

Пылает «Восьмёрка», на борт завалилась

И с каждой секундой, всё ближе земля

Там, время на век - остановилось

И замерли в небе на миг - облака.

Давай, командир "Поминальную" - выпьем

За наших Ребят, что ушли навсегда

От этой войны, мы ещё не отвыкли

И часто во снах, вновь приходит она.

Припев:

Пылает «Восьмёрка», на борт завалилась

И с каждой секундой, всё ближе земля

Там, время на век - остановилось

И замерли в небе, на миг - облака.

Читаю про Друга, короткие строчки,

А слёзы невольно, росой на глазах…

В Афганской войне, не поставлена точка

Пока будем Помнить, Ребята, всех Вас.

Виталий Иванов, март 2008 г.

2008-04-04 10:46:55         http://vertoletciki.forumbb.ru/viewtopic.php?pid=3567#p3567